Мыс Трафальгар   ::   Перес-Реверте Артуро

Вот только ни штурману, ни рулевому не понятно, по чьему это адресу прохаживается на арамейском наречии капитан-лейтенант Келеннек. Штурман по имени Кьеффер, возможно, думает, что командир поминает тех, по чьей милости сейчас вынужден торчать здесь, посреди утреннего тумана, в котором не разглядишь ни черта дальше собственного хозяйства. А рулевой — в I году Республики он был якобинцем и отличался особым революционным рвением, — наверное, склонен думать, что тот костерит сухопутных канцелярских крыс, засевших в парижских кабинетах Министерства военно-морского флота, этих сменивших личину аристократов, которые о море знают лишь то, что на нем бывают волны и по нему плавают корабли, а может, даже и самого адмирала Вильнева [4] вместе с его расфуфыренным штабом этой проклятой смешанной эскадры, в которую входит и «Энсертен» — ее разведчик, ее крохотная частичка. Впрочем, быть может, капитан-лейтенант имеет в виду союзников-испанцев, все это офицерье — белая кость, голубая кровь (эх, жаль, нет в Испании гильотины, думает рулевой), — обидчивое и надменное: их учтивые расшаркивания, разные там «безусловно, сеньор», «только после вас, сеньор» уже которую неделю сидят у всех в печенках.

— Проклятый туман, — произносит рулевой, чтобы выслужиться перед начальством. Разумеется, по-французски. Что-то вроде salop de brouille.

— Заткнись, мои гарсон [5] , — обрывает его штурман.

Рулевой, хоть и бывший якобинец, благоразумно прикусывает язык.