На Быстрянке   ::   Брыль Янка

Володя - хлопец спокойный, малому пацану дорогу уступит, а тут повернул к плетню, влужу, да газку.

- А как же! - подхватил инвалид.

- Панок отскочил, зеркальце, платочек вынул - шморг, шморг, утирается... "Каждая работа, - сказал мне потом Володя, - любит, браток, свой комбинезон". Наш Хиневич, я вам скажу...

- Алесь! - крикнул из мельницы мальчик. - А-лесь!

- Чего?

- Тебе засыпать. "Чего"!

- Ну, я пошел.

Минуту-другую помолчали. Потом заговорил инвалид:

- Хиневич ихний - председатель крепкий. И трудодень у него, и порядок ничего не скажешь. Коня всего лучше погонять овсом. Как по-твоему, Лагода?

Бородатый дядька, прежде чем ответить, вынул из кармана куртки кисет.

- Закуривайте, кто курит, - солидно сказал он. И только тогда, неторопливо свертывая цигарку, стал отвечать инвалиду: - Там, Соболь, и маются люди, где ладу нет. Будь ты простой мужик, будь ты на службе какой, а коли земельку не любишь - ничего она тебе и не даст. Хвалил вот хлопец Володю, тракториста. Гудит он день и ночь, дай ему бог здоровья, сам не раз думал. Такой песок в борозду не вывернет. Или Хиневич. Обратно - правильный человек. У такого не только шея для галстука - и голова на шее есть. Он свое поле руками, должно, все перещупал. Хозяин. Не то что наш Иванов.

- Тоже председатель? - спросил Толя.

- Да нет. Директор эмтээс. Я в эмтээс живу, в Грушевке. Где было имение.

- Так что, непорядок там у Иванова?

- Да оно не скажешь, что хуже, чем у всех. Считается даже передовая наша эмтээс. А все машины зиму-лето под голым небом.