На берегах Горыни и Случи   ::   Струтинский Николай

— Если правда, то я сдам вам оружие.

— Как вас зовут?

— Леонид Ильчук.

— Отойдём в сторону.

Лесник остался на прежнем месте.

— Если вы партизан, заберите меня с собой, — взмолился Ильчук. — Мне житья здесь нет, за мной охотятся черносотенные, единственное спасение — пистолет. Дома бываю редко, случайно застали: к матери наведался.

— А ты представляешь условия партизанской жизни? Взвесь все хорошенько, не торопись. Надумаешь, скройся из села незаметно, иначе прослышат, что в партизаны подался, — замучат старушку.

— Ко всему готов, — обрадовался Леонид. — Только возьмите с собой! Я уже бродил однажды по лесам, но никого так и не встретил.

Я смотрел на Ильчука и радовался.

— Ладно, собирайся…

Леонид пригласил меня в дом. Мать Ильчука увидела на мне полицейскую форму и переполошилась:

— Не слушался меня, — запричитала. — Он ещё молодой, разума не набрался… Единственный он у меня, моя надежда, никому вреда не причинил, не трогайте его…

Лёня обнял мать, успокоил:

— Чего вы, мама, расстроились? Это хороший человек. В широко раскрытых глазах старушки застыли слезы.

Она не сразу поняла, почему я «хороший человек». Но так сказал её сын, и она поверила. Наступила тягостная пауза.

— Как вас зовут, мамаша? — спросил я.

— Надежда, дочь Трофима, — как-то странно ответила женщина. Она стояла как вкопанная и с недоверием поглядывала в мою сторону.