На берегах Горыни и Случи   ::   Струтинский Николай

В его представлении Красная Армия была почти разбита, гитлеровские войска вторглись далеко в нашу страну. Чтс же могла сделать горсточка партизан, если регулярная армия и та не выдержала натиска фашистов?

— Пожалуй, никто уже не поможет, — твердил Григорий. «Что скажет он теперь? Как поведёт себя?» — терзали догадки Марфу Ильиничну.

Перезахоронение останков партизан — Марфы Ильиничны Струтинской, Семена Еленца и Сигизмунда Котиевского, погибших в бою с фашистами 6 марта 1943 года

Памятник Марфе Ильиничне Струтинской, Семёну Еленцу и Сигизмунду Котиевскому в г. Ровно

Братья Струтинские (слева направо) — Василий, Николай, Георгий

Григорий подсел к столу.

— Значит, в гостях первый день, — и, не ожидая ответа: — Слыхал, слыхал о том, как летят под откос поезда… Смело действуют партизаны.

От признания полицейского у Марфы Ильииичны потеплело на сердце. Значит, известно, чьими руками делается!

— И часто такое случается? — прикинулась она.

— Счёт не веду, но досаждают. — Григорий сдвинул брови и понизил голос: — Их постепенно вылавливают, куда же им деваться?…

— Но и жить безмолвно тоже не гоже… — голос у партизанки оборвался. «Надо бы умнехенько спрашивать, стороной да обиняками больше, а я прямо», — упрекала она себя.

Григорий уставился в окно. «Права старуха, безмолвно кориться врагу нельзя». И он бы за дело взялся, да кому об этом скажешь!…

— Ну, я бы таких смельчаков щадил, — неожиданно признался Обновлённый. — Да не все через мои руки проходят.

Марфа Ильинична встала.