JК
Тревожный август :: Хруцкий Эдуард Анатольевич
Страница: 148 из 231Будто зачумленный, он посмотрел на забившуюся в угол Дробышеву и против своей воли тихо заскреб пальцами по крышке кобуры, еще не решаясь расстегнуть ее и вынуть оружие.
— Не надо, Иван Александрович, не надо, — сказал сержант и встал рядом с ним. — Незачем вам из-за этой суки под трибунал идти.
— Это ты прав, Миша, прав, не наступило время трибунала, — сказал Данилов и только тут понял, что рядом с ним стоит Костров, Мишка Костров, о котором думал последние несколько дней.
— Это ты, Мишка?
— Я, Иван Александрович.
— Видишь, горе у нас какое. Ах, черт возьми…
Дом заполнялся народом. Приехали люди из райотдела и из госбезопасности. Уже протокол писали, и Климов кому-то давал показания. И все они занимались его, Данилова, делом.
— Белов, — спокойно позвал Иван Александрович.
— Здесь, товарищ начальник.
— Немедленно прикажи посторонним оставить помещение.
— Есть!
— Сержант Костров, задержитесь, — добавил Данилов.
Теперь в нем словно сработала какая-то система: ушла ненависть, и жалость тоже, остался только профессионализм.
Иван Александрович наклонился над убитым, провел рукой по его лицу, закрывая глаза, внимательно рассмотрел пол рядом с телом Степана. Рядом с правой рукой лежал наган, левая крепко сжимала какой-то блестящий предмет. Данилов с трудом разжал пальцы и высвободил из них фигурку Наполеона. Он перевернул ее печаткой к свету, посмотрел инициалы.
— Не надо, Иван Александрович, не надо, — сказал сержант и встал рядом с ним. — Незачем вам из-за этой суки под трибунал идти.
— Это ты прав, Миша, прав, не наступило время трибунала, — сказал Данилов и только тут понял, что рядом с ним стоит Костров, Мишка Костров, о котором думал последние несколько дней.
— Это ты, Мишка?
— Я, Иван Александрович.
— Видишь, горе у нас какое. Ах, черт возьми…
Дом заполнялся народом. Приехали люди из райотдела и из госбезопасности. Уже протокол писали, и Климов кому-то давал показания. И все они занимались его, Данилова, делом.
— Белов, — спокойно позвал Иван Александрович.
— Здесь, товарищ начальник.
— Немедленно прикажи посторонним оставить помещение.
— Есть!
— Сержант Костров, задержитесь, — добавил Данилов.
Теперь в нем словно сработала какая-то система: ушла ненависть, и жалость тоже, остался только профессионализм.
Иван Александрович наклонился над убитым, провел рукой по его лицу, закрывая глаза, внимательно рассмотрел пол рядом с телом Степана. Рядом с правой рукой лежал наган, левая крепко сжимала какой-то блестящий предмет. Данилов с трудом разжал пальцы и высвободил из них фигурку Наполеона. Он перевернул ее печаткой к свету, посмотрел инициалы.