Страница:
1229 из 1454
Да ежели и вынесет его бог на русскую землю… Какой же он защитник племянницы? Изживши век середи бусурманов, пожалуй, и порядки-то русские все перезабыл. Трудно Дуне, трудно бедняжке.
Денег хоть и много после отца ей досталось — больше миллиона, да ведь не в деньгах людское счастье, а в близком, добром человеке. Пройдут сорочины, приедет она с Дарьей Сергевной за Волгу, у меня поживет, у тятеньки Патапа Максимыча погостит, а после того как устроится, один господь ведает. Не раз об этом я с ней заговаривала, только она и речей не разводит: «Во всем, говорит, полагаюсь на власть божию».
Печально повесивши голову, ни слова не сказал Самоквасов Аграфене Петровне. Лишь минуты через две тихо и робко спросил он:
— Обо мне не было речи?
— Были речи, Петр Степаныч, были. Не один раз заходили,-отвечала Аграфена Петровна. — Да вы прежде скажите-ка мне по душе да по совести — миллиона, что ли, ее вам хочется?
— Что мне миллион! — горячо вскликнул Петр Степаныч. — На что он мне? Теперь у меня у самого денег за глаза — на жизнь хватит, еще, пожалуй, останется. По ней изболело сердце, а не по деньгам, по ней по самой… Вам все ведь известно, Аграфена Петровна, — помните, что говорил я вам в Вихореве?
— Помню. Это было чуть ли не накануне того дня, как в Комаров вы поехали, к матери Филагрии, что ли, — с усмешкой сказала Аграфена Петровна,
— Издали даже не видал ее, — пылко ответил Петр Степаныч. — Что она мне? Ну было, что было прежде, то было, а теперича нет ничего.
|< Пред. 1227 1228 1229 1230 1231 След. >|