Страница:
1264 из 1454
Опять же Петр Степаныч сам говорил мне, что при их достатках, ежели повенчаются они у проезжающего священника, того и гляди доносы пойдут да суды. С Дуней об этом я еще не говорила, а думаю, что и она будет не прочь обвенчаться в единоверческой.
— И распрекрасное дело, — сказал Чапурин. — Что там ни говори, попы наши да скитские келейницы, как ни расписывай они свою правоту, а правда-то на той стороне, не на нашей.
Было уж поздно, наступала полночь, яркими, мерцающими звездами было усеяно темно-синее небо. Простившись с Груней, Патап Максимыч из душных горниц пошел на улицу подышать свежим воздухом. Видит — возле дома Ивана Григорьевича сидит человек на завалинке. Высоко он держит голову и глядит на небесные светочи. Поближе подошел к нему Патап Максимыч и узнал Самоквасова.
— Наше вам почтение, — слегка приподнимая картуз, сказал Чапурин.
— Ах, здравствуйте!.. здравствуйте, Патап Максимыч, — вскочив с завалины, с живостью вскликнул Самоквасов. — Слышал, слышал я о вашем приезде, только свидеться не удалось пока.
— У Груни я посидел, — ответил Чапурин, — а теперь вышел на сон грядущий вольным воздухом подышать. А вы здесь какими судьбами?
— Да вот вздумалось у Аграфены Петровны погостить, — отвечал Петр Степаныч. Ивана-то Григорьевича дома нет, а я не знал о том. Да наша хозяюшка такая ласковая, приветливая, хлебосольная, как и сам Иван Григорьич.
— Дела, что ли, какие до него? — спросил Чапурин.
— Особенных пока не заводилось. А кой о чем надо посоветоваться.
|< Пред. 1262 1263 1264 1265 1266 След. >|