JК
На короткой волне :: Анисимова Александра Ивановна
Страница: 92 из 173А вдруг он специально подослан? Итальянец убеждал нас, быстро жестикулируя:
— Я ничего не видел… Я ничего не видел… Отпустите меня… В Италии дома — мама, старая мама… Двое детей… Двое маленьких детей… Я ничего не видел… Отпустите… Я ничего не видел…
Он прикладывал руки к груди, так просяще смотрел на всех, что нам стало не по себе.
— Ну, ладно! Иди… только быстро! — сказал Людвик. — И смотри!
— Спа-си-ба! — зачем-то сказал итальянец по-русски, поклонился, подхватил полы шинели и побежал по тропинке. Бежал он тяжело. Партизаны стояли и молча смотрели ему вслед. У поворота итальянец обернулся, махнул рукой и скрылся из виду.
— Ну что ж, посмотрим, что будет… — вздохнув, сказал Людвик.
Конечно, никто не считал меня виновной в этой встрече, но все-таки мне было неспокойно. Когда мы спускались под гору, майор шепнул:
— Не вешай нос!
После его слов стало немного легче. Но долго еще партизаны опасались последствий этой встречи. И меня не покидала постоянная тревога.
— Больше двух недель они не стали бы ждать, — усмехнулся как-то Людвик, имея в виду полицию и немцев. — Видно, итальянец правду сказал.
Наши разведчики и партизаны регулярно добывали сведения, которые были так нужны командованию. Каждый день, едва я касалась пальцами черной маленькой головки ключа «клопика», все замирало в бункере. Вот когда пригодились долгие часы тренировок в школе. Быстрые, едва заметные движения руки — и за сотни километров от Бренны на короткой волне летят в эфир позывные, сердечный привет родной стране из глухого подземелья Бескид.
— Я ничего не видел… Я ничего не видел… Отпустите меня… В Италии дома — мама, старая мама… Двое детей… Двое маленьких детей… Я ничего не видел… Отпустите… Я ничего не видел…
Он прикладывал руки к груди, так просяще смотрел на всех, что нам стало не по себе.
— Ну, ладно! Иди… только быстро! — сказал Людвик. — И смотри!
— Спа-си-ба! — зачем-то сказал итальянец по-русски, поклонился, подхватил полы шинели и побежал по тропинке. Бежал он тяжело. Партизаны стояли и молча смотрели ему вслед. У поворота итальянец обернулся, махнул рукой и скрылся из виду.
— Ну что ж, посмотрим, что будет… — вздохнув, сказал Людвик.
Конечно, никто не считал меня виновной в этой встрече, но все-таки мне было неспокойно. Когда мы спускались под гору, майор шепнул:
— Не вешай нос!
После его слов стало немного легче. Но долго еще партизаны опасались последствий этой встречи. И меня не покидала постоянная тревога.
— Больше двух недель они не стали бы ждать, — усмехнулся как-то Людвик, имея в виду полицию и немцев. — Видно, итальянец правду сказал.
Наши разведчики и партизаны регулярно добывали сведения, которые были так нужны командованию. Каждый день, едва я касалась пальцами черной маленькой головки ключа «клопика», все замирало в бункере. Вот когда пригодились долгие часы тренировок в школе. Быстрые, едва заметные движения руки — и за сотни километров от Бренны на короткой волне летят в эфир позывные, сердечный привет родной стране из глухого подземелья Бескид.