На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

- А нет! Бога ради! Я не могу показаться Глафире Васильевне.

- Что тако-о-о-е? Не можешь показаться моей жене? Полно, пожалуйста, дурить-то.

- Я, право, Михаил Андреевич, не дурю, а не могу же я в таком печальном виде являться к Глафире Васильевне, - отпрашивался Висленев.

- Все это чистый вздор, облечем тебя в сухое белье и теплый халат, а тем временем тебе и другое платье принесут.

- Нет, воля ваша, я у своего дома сойду, переоденусь дома и приеду.

- Ну да, рассказывай, придешь ты, как же! Нет уж, брат, надо было ко мне сюда не садиться, а уж как сел, так привезу, куда захочу. У нас на Руси на то и пословица есть: "на чьем возу едешь, того и песенку пой".

Отменить этого не предвиделось никакой возможности: Бодростин неотразимо исполнял непостижимый и роковой закон, по которому мужья столь часто употребляют самые" упорные усилия вводить к себе в дом людей, которых бы лучше им век не подпускать к своему порогу.

- Сей молодец яко старец, - проговорил Евангел, садясь с майором снова под межку.

- Межеумок, - отвечал нехотя Форов, и более они о Висленевене говорили.

Под третьим кровом утро это началось еще иначе.

Глафира Васильевна Бодростина возвратилась домой с небольшим через четверть часа после того, как она вышла от Горданова.