На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

Выставите мне в вину, что я "кажется" никогда не употребляю никаких усилий для того, чтобы смирить зазнающуюся наглость. Слово "кажется" вы поставили напрасно: вы могли бы даже сказать это совершенно утвердительно, и я признал бы неопровержимую правоту ваших слов; но вы неправы, приписывая это так называемому "презрительному индифферентизму к людям" или "неспособности ненавидеть, происходящей от неспособности любить". Здесь вы погрешаете в ваших заключениях. "Презрительного индифферентизма к людям" во мне нет, и я его даже не понимаю: напротив, у меня через меру неосторожны и велики тяготения к одним людям, и я очень сильно чувствую отвращение от других, но ненавидеть я действительно не способен. Я, как человек очень дурно воспитанный, конечно, не свободен от злобности, и я даже могу ненавидеть, но я ненавижу одну мстительную ненависть, и зато ненавижу ее непримиримо. Наше дело сберегать себя от зла, к которому, к сожалению, более или менее склонны все люди, но ненавидеть человека и стараться мстить ему... это такая черная работа, от которой, конечно, пожелает освободить себя всякий, как только он захочет вдуматься в существо дела. Вот вам объяснение моего мнимого незлобия: я не мстителен, больше по недосугу и по эгоизму.

Вы вообще желаете поднять во мне желание защищаться и, указывая на принца Гамлета, как на пример, достойный подражания, советуете усвоить из него "то, что в нем есть самого сильного". Принц Гамлет - образец великий, и вы напрасно шутите, что будто бы его душа живет теперь во мне.