На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

Проговорив это тем же ровным, невозмутимым, но возмущающим голосом, которым непременно научаются говорить все разбогатевшие евреи, Кишенский отвернулся к драпировке, за которою могла помещаться кровать, хлопнул два раза в ладоши.

Драпировка слегка всколыхнулась, и вслед за тем через залу, по которой хозяин провел Горданова, появился знакомый нам рыжий лакей.

- Иоган, дайте нам чаю, - велел ему Кишенский, совершенно по-жидовски вертясь и нежась в своем халате.

- Откуда вы себе достали такого "гайдука Хризыча"? - спрашивал Горданов, стараясь говорить как можно веселее и уловить хотя малейшую черту приветливости на лице хозяина, но такой черты не было: Кишенский, не отвечая улыбкой на улыбку, сухо сказал:

- Иоган с острова Эзеля.

- Какой ужасный рост и ужасная сила!

- Да, они неуклюжи, но очень верны, - в этом их достоинство, а нынче верный человек большая редкость.

"Это ты говоришь!" - подумал, тщательно скрывая свое презрение, Горданов, - но молвил спокойно:

- Да, у вас тут много кое-чего поизменилось!

- Будто! Я не замечаю; кажется, все то же самое, что и было.

- Ну, нет!

- А я, постоянно сидя за работой, право, ничего не замечаю. Горданов нетерпеливо повернулся на стуле и, окинув глазами все окружающее, имел обширный выбор тем для возражения хозяину, но почувствовал мгновенное отвращение от игры в слова с этим сыном продавца янтарей, и сказал:

- А вы правы, я зашел к вам не для пустого времяпрепровождения, а по делу.

- Я был в этом уверен: времени по пустякам и без того препровождено очень много.

- Только не вами, надеюсь, - проговорил сквозь улыбку Горданов.