На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

Больше ничего как случайность: мужчины не дают, - женщины в этом случае гораздо добрее, и потом, я признаюсь тебе, что я никогда не думал, чтобы Глафира Васильевна передала мои записочки в контору. Ты ей это не говори, но, по-моему, с ее стороны не совсем хороша такая мелочность... Пустые десятки или сотни рублей и их записывать!.. Нехорошо.

- Друг любезный, из мелочей составляются неоплатные долги.

- Ну, вот уж и неоплатные!

- А как ты думаешь, сколько ты должен Бодростиным?

- Рублей тысячу.

- Нет, более четырех.

- Тьфу, черт возьми! Это она на меня приписала, ей-Богу приписала.

- А ты для чего же не считаешь, а потом удивляешься? Там твои расписки есть.

- Что же, мой дорогой Паша, считать, когда все равно... Нет притоков, да и полно.

Висленев, вскочив с места и швырнув перышко, которым ковырял в зубах, воскликнул с досадой:

- Собой бы, кажется, пожертвовал, чтобы со всеми расплатиться. Придет время, увидишь, что я честно разделаюсь и с тобой, и с Бодростиными, и со всеми, со всеми.

Он даже пообещал, что и Кишенскому, и жене своей он со временем заплатит.

- Вот с тобою, - высчитывал он, - я уже сделываюсь, с Бодростиным тоже сделаюсь.

- Надо сделыватьея с Бодростиной, а не с Бодростиным, - перебил его Горданов.

Висленев не понял и переспросил.

- Надо просто прикончить старика, да и квит, а потом женись на его вдове и владей и ею самою, и состоянием. Висленев поморщился.

- Что? Она тебя любит.

- Страшно, - прошептал он.

- Чего же?

- Так, знаешь... убивать-то... нет привычки.