На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

- Я устроил-с, устроил: я жизнью рисковал: если б это так не удалось,

и лошадь не опрокинулась, то Водопьянов мог быменя смять и самого в пропасть кинуть.

- Разумеется, мог.

- Да и теперь еще его мальчик жив и может выздороветь и доказать.

- Ну, зачем же это допустить?

- Да; я и не хочу этого допустить. Дай мне, Паша, яду.

- Зачем? чтобы ты опять ошибся?

- Нет, я не ошибусь.

- Ну, то-то: Михаилу Андреевичу и без того недолго жить.

- Недолго! нет-с, он так привык жить, что, пожалуй, еще десять лет протянет.

- Да, десять-то, пожалуй, протянет, но уж не больше.

- Не больше! не больше, ты говоришь? Но разве можно ждать десять лет?

- Это смотря по тому, какова твоя страсть?

- Какова страсть! - воскликнул Висленев. - А вот-с какова моя страсть, что я его этим на сих же днях покончу.

- Ты действуешь очертя голову.

- Все равно, мне все равное я уж сам себе надоел: я не хочу более слыть сумасшедшим.

- Меж тем как в этом твое спасение: этак ты хоть и попадешься, так тебя присяжные оправдают, но я тебе не советую, и яд тебе дал для мальчишки.

- Ладно, ладно, - твое дело было дать, а я распоряжусь как захочу.

- Ну, черт тебя возьми, - ты в самом деле какая-то отчаянная голова.

- Да, я на все решился.

Щелкнул дверной замок, и руки Ларисы вторили ему, щелкнув в своих суставах.

- Ты поняла? - спросила она, сделав над ухом Синтяниной трубку из своих холодных ладоней.

Та сжала ей в ответ руки.

- Так слушай же, - залепетала ей на ухо Лара.