На ножах   ::   Лесков Николай Семенович

- Спрячь и отдай ей, - ответил, не принимая бумаги, Михаил Андреевич, сидевший с заправленною загалстух салфеткой, чтобы не было видно его вином облитой рубашки.

- Что это за бумага? - полюбопытствовал после обеда у Ропшина Висленев.

- Отгадайте.

- Почему я могу отгадать?

- Спросите духов.

- Нет, я вас прошу сказать мне!

- А, если просите, это другое дело: это дарственная запись, которою Михаил Андреевич дарит Глафире Васильевне все свое состояние.

Висленев разинул рот.

Меж тем Михаил Андреевич появился переодетый в чистое белье, но гневный и страшно недовольный. Ему доложили, что мужики опять собираются и просят велеть погасить огни. Глафира рассеяла его гнев: она предложила прогулку в Аленин Верх, где мужики добывают из дерева живой огонь, а на это время в парадных комнатах, окна которых видны из деревни, погасят огни.

- Тех же господ, кто не хочет идти смотреть на проказы нашей русской Титании над Обероном, - добавила она, - я приглашаю ко мне на мою половину.

Но это было напрасно: все хотели видеть проказы русской Титании, и вереница экипажей понесла гостей к Аленину Верху.

Огни в большинстве комнат сгасли, и в доме остались только сама госпожа, прислуга да генеральша, ускользнувшая к Ларе.

Глава шестнадцатая

Живой огонь

Тайнодействие с огнем началось гораздо ранее, чем гости в господском доме сели за праздничную трапезу. Убогий обед на селе у крестьян отошел на ранях, и к полдню во всех избах был уже везде залит огонь, и люди начинали снаряжаться на огничанье.