На переломе (Кадеты)   ::   Куприн Александр Иванович

- протянул Грузов презрительно, и вдруг, с мгновенно озверевшим лицом, ударив изо всех сил Буланина по затылку, он крикнул: Убирайся ты к черту, жулябия! Ну... живо!.. Чтобы я тебя здесь больше не видел, турецкая морда!..

До глубокой ночи шныряли старички между кроватями первоклассников, подслушивая и подглядывая, не едят ли они что-нибудь тайком. Некоторые действовали партиями, другие - в одиночку. Если новичок отказывался "угостить", то его вещи, шкафчик, кровать и его самого подвергали тщательному обыску, наказывая за сопротивление тумаками.

У своих одноклассников они хотя и не отнимали лакомств, но выпрашивали их со всевозможными унижениями, самым подлым, нищенским тоном, с обилием уменьшительных и ласкательных словечек, припоминая тут же какие-то старые счеты по поводу каких-то кусочков.

Буланин уже лежит под одеялом, когда над его головой останавливаются двое второклассников. Один из них называется Арапом (фамилии его Буланин не знал). Он, громко чавкая и сопя, ест какие-то сладости. Другой - Федченко попрошайничает у него.

- Ара-ап, да-ай, кусочек шоколадцу, - тянет Федченко умильным тоном.

Арап, не отвечая, продолжает громко обсасывать конфету.

- Ну, Арапчик... Ну, голубчик... Са-амый маленький... хоть вот такой вот...

Арап молчит.

- Это свинство с твоей стороны, Арап, - говорит Федченко. - Это подлость.

Арап, сопя носом и продолжая сосать шоколад, отвечает своим картавым голосом:

- Убирлайся к черлту!

- Арапушка!

- Убирлайся, убирлайся... Нынче не суббота, не подают.

- Ну, хоть са-амыи маленький. Дай хоть из рук откусить.