На плотах   ::   Горький Максим

- Нет, не надо ветру ветер дождя нагонит, - возражает он сам себе, набивая трубку.

Вспыхивает спичка, слышно хрипение в засоренном чубуке, и красный огонек, то разгораясь, то угасая, освещает ныряющее во тьме широкое лицо Сергея.

- Митрий! - раздается его голос. Теперь он менее угрюм, и в нем яснее звучит насмешливая нота.

- А? - вполголоса отвечает Митрий, не отводя глаз из дали, где он пристально рассматривает что-то большими и грустными глазами.

- Как же это, брат ты мой, а?

- Чего? - отзывается Митрий недовольно.

- Женился-то?! Смехи! Как это было-то? Ну, пошли вы, значит, с женой спать? Ну, как же?!

- Эй, вы, там! По-оглядыва-ай! - угрожающе пронеслось над рекой.

- Ишь ревет, снохач анафемский! - с восхищением отмечает Сергей и снова возвращается к своей теме. - Ну, скажи, что ли? Мить! Скажи, чай! а?

- Отстань, Серега! - говорил ведь! - просительно шепчет Митрий; но, должно быть, зная, что от Сергея не отвяжешься, торопливо начинает: - Ну, пришли мы спать. Я и говорю ей: "Не могу я мужевать с тобой, Марья. Ты девка здоровая, я человек больной, хилый. И совсем я жениться не желал, а батюшка, мол, силком меня - женись, говорит, да и все! Я, мол, вашу сестру не люблю, а тебя больше всех. Бойка больно... Да... И ничего я этого не могу... понимаешь... Пакость одна да грех... Дети тоже... За них ответ богу дать надо..."

- Пакость! - взвизгивает Сергей и громогласно хохочет. - Ну и что ж она, Марька-то? а?

- Ну... "Что же, говорит, мне делать теперь?" Плачет сидит.