Три дня в Дагезане   ::   Шестаков Павел Александрович

- Это вы про портсигар, Игорь Николаевич?

- Да. Когда ты отдал его Калугину?

- Сразу, Игорь Николаевич, как вернулись мы с Колькой, я сперва к Михал Михалычу зашел. Говорю, так и так, лавина, значит, мостом тут легла, и пройти можно, хоть и трудно, а там самолет, здесь, значит, и скелет лежит, а в кармане у него, значит, где карман был, - эта штука. Я его подраил малость.

- Ты прочитал надпись в портсигаре?

- А то как же! Клава, значит, ему подарила. И еще буквы там. Я подумал, летчицкие ориентиры, не подумал, что здесь...

- Ясно. Что сказал тебе Михаил Михайлович?

- Говорит, оставь, Матвей, мне покаместь, потому что парень этот с бородой тут ищет, и в газету писать хочет, и про тебя, про меня, значит, напишет, но потом, а пока все не нашли, не нужно говорить, чтоб не помешать сбору материала, что ли...

- И ты больше никому о портсигаре не сказал?

- После нет.

- Разрешите спросить мне, - вмешался Олег. - Когда Калугин сообщил тебе о золоте?

- В жизни не говорил! Не сойти мне с места!

Мазин остановил зарождавшийся спор:

- Успокойтесь! Калугин спрашивал о находке у Николая, который ходил сюда вместе с отцом. Он ведь не говорил вам, Олег, что беседовал с Матвеем. Он сказал только, что Филипенко золота не брал. Ведь Матвей вряд ли отдал бы портсигар, если бы понимал, что значат нацарапанные там цифры.

- Это наивно! Не понимаю, зачем вам так упорно выгораживать Филипенко? Предположим, что отдал портсигар. Но с мальчиком-то разговор был! Или вы думаете, что сын ничего...