JК
На улице Мынтулясы :: Элиаде Мирча
Страница: 63 из 122Надела на себя рваное платье, какое у нее еще оставалось, повесила на плечо суму, поблагодарила старшего чабана и пошла прочь. Все собаки бросились ее провожать. Уже к вечеру на подходе к селу увидала огромного, словно бугор, быка. А бык опустил голову, наставил рога и двинулся на нее, чтобы забодать. Страшный был бык, невиданный. Всем быкам бык... Как из сказки, — пояснил Фэрымэ и смущенно закашлялся.
— Возьми сигарету, — предложила Анка Фогель.
— Большое спасибо, большое спасибо, — поклонился Фэрымэ. Он закурил сигарету и, сделав первую затяжку, продолжил свой рассказ: — С того вечера бык ни за что не хотел расставаться с ней. Словно тень ходил за Оаной и никого к ней не подпускал. Было это в конце июля, а лето в том году стояло невероятно жаркое. Оана сбросила с себя остатки тряпья и ходила нагая. А по ночам рев быка разносился по семи окрестным ущельям, люди от страха вскакивали и видели, как Оана бегает по холмам, волосы у нее развеваются, а за нею гонится бык. И еще видели люди, как останавливалась она вдруг, слегка пригибалась и вскрикивала, когда бык наваливался на нее, и так стояли они, слившись воедино на долгое время, а бык мычал, роя землю копытами.
— Потрясающая женщина! — воскликнула Анка Фогель.
— Потрясающая! — подтвердил Фэрымэ. — Слух про занятия Оаны быстро разошелся по всем окрестным селам, дошел он до Бухареста, достиг и лесника. Тот перекрестился и сказал: «Благодарю Бога, что продлил мои дни и я дождался, как сбылось проклятие Селима».
— Возьми сигарету, — предложила Анка Фогель.
— Большое спасибо, большое спасибо, — поклонился Фэрымэ. Он закурил сигарету и, сделав первую затяжку, продолжил свой рассказ: — С того вечера бык ни за что не хотел расставаться с ней. Словно тень ходил за Оаной и никого к ней не подпускал. Было это в конце июля, а лето в том году стояло невероятно жаркое. Оана сбросила с себя остатки тряпья и ходила нагая. А по ночам рев быка разносился по семи окрестным ущельям, люди от страха вскакивали и видели, как Оана бегает по холмам, волосы у нее развеваются, а за нею гонится бык. И еще видели люди, как останавливалась она вдруг, слегка пригибалась и вскрикивала, когда бык наваливался на нее, и так стояли они, слившись воедино на долгое время, а бык мычал, роя землю копытами.
— Потрясающая женщина! — воскликнула Анка Фогель.
— Потрясающая! — подтвердил Фэрымэ. — Слух про занятия Оаны быстро разошелся по всем окрестным селам, дошел он до Бухареста, достиг и лесника. Тот перекрестился и сказал: «Благодарю Бога, что продлил мои дни и я дождался, как сбылось проклятие Селима».