JК
На войне было здорово :: Бэл Алберт
Страница: 2 из 4Мальчик этим кинжалом пронзал та раканов. Они ползали по плите и были тиграми.
В дядином доме разместили раненых. Мальчик с мамой перебрались в амбар.
Мальчик слышал, как раненые стонали, и видел, как белые бинты становились красными. Он дышал больничным запахом. Запах был скверный.
За ригой санитарная машина свернула на проселок, и в этот момент на нее спикировал немецкий истребитель. Он сбросил бомбу и удрал, как черный ветер, прошелестев над верхушками лип.
Санитарную машину опрокинуло взрывной волной.
Из дома выбежали санитары с носилками, солдаты, офицеры. Побежал туда и мальчик.
Из опрокинутой машины торчали руки и ноги в окровавленной марле. Доносились стоны. Мальчик попятился назад, наткнулся на чей-то сапог. Солдат стоял и, стиснув зубы, глядел, как санитары перекладывают раненых на носилки. Мальчик вцепился в его руку. Рука была теплая. Рука пахла порохом. На изгибе указательного пальца кожа была твердая и блестящая. Мальчик прижался к этой теплой руке.
Рука погладила мальчика по голове. Солдат сказал по-русски, обращаясь скорее к самому себе, чем к мальчику:
- Ничего. Бывало и хуже.
На следующий день пожилой санитар с воспаленными от бессонницы глазами вынес завернутую в грязную тряпку человечью ногу. Ее закопали за амбаром.
Как же так - нога без человека? Эта мысль долго не давала мальчику покоя. Он попробовал себе представить: вот встала нога и пошла шагать, приплясывать.
В дядином доме разместили раненых. Мальчик с мамой перебрались в амбар.
Мальчик слышал, как раненые стонали, и видел, как белые бинты становились красными. Он дышал больничным запахом. Запах был скверный.
За ригой санитарная машина свернула на проселок, и в этот момент на нее спикировал немецкий истребитель. Он сбросил бомбу и удрал, как черный ветер, прошелестев над верхушками лип.
Санитарную машину опрокинуло взрывной волной.
Из дома выбежали санитары с носилками, солдаты, офицеры. Побежал туда и мальчик.
Из опрокинутой машины торчали руки и ноги в окровавленной марле. Доносились стоны. Мальчик попятился назад, наткнулся на чей-то сапог. Солдат стоял и, стиснув зубы, глядел, как санитары перекладывают раненых на носилки. Мальчик вцепился в его руку. Рука была теплая. Рука пахла порохом. На изгибе указательного пальца кожа была твердая и блестящая. Мальчик прижался к этой теплой руке.
Рука погладила мальчика по голове. Солдат сказал по-русски, обращаясь скорее к самому себе, чем к мальчику:
- Ничего. Бывало и хуже.
На следующий день пожилой санитар с воспаленными от бессонницы глазами вынес завернутую в грязную тряпку человечью ногу. Ее закопали за амбаром.
Как же так - нога без человека? Эта мысль долго не давала мальчику покоя. Он попробовал себе представить: вот встала нога и пошла шагать, приплясывать.