JК
Начало неведомого века (Повесть о жизни - 3) :: Паустовский Константин
Страница: 34 из 262А я узнал бы его среди десятков и сотен людей.
В ночь на шестой день нашей "пикитской осады" мы все, небритые и охрипшие от холода, сидели, как всегда, на ступеньках дворницкой и гадали, когда же окончится затяжной бой. Он как бы топтался на месте.
Еще не было того ожесточения, какое пришло после, во время гражданской войны. Красногвардейцы дрались "на выдержку", уверенные в своей победе, зная, что нервы у юнкеров скоро сдадут.
Новое Советское правительство в Петрограде взяло власть. Страна пластами отваливалась от Временного правительства. И это, конечно, было известно московским юнкерам. Их дело было проиграно. Пули, свистевшие вокруг дома у Никитских ворот, были их последними пулями.
Мы сидели и говорили об этом. Поздняя ночь пахла дымом пожарищ. Зарева гасли. Только в стороне Киевского вокзала небо еще затягивал мутный багровый дым.
Потом на севере, со стороны Ходынки, появился воющий звук снаряда. Он прошел над Москвой, и грохот разрыва раздался в стороне Кремля. Тотчас, как по команде, остановился огонь. Очевидно, и красногвардейцы и юнкера прислушивались и ждали второго взрыва, чтобы понять, куда бьет артиллерия.
И вот он пришел наконец, этот второй воющий и бесстрастный звук. Снова взрыв блеснул в стороне Кремля.
- Неужто по Кремлю? - тихо сказал старый пекарь. Архитектор вскочил.
- Никогда не поверю! - закрячал он,- Не может этого быть! Никто не посмеет поднять руку на Кремль.
- Понятно, никто не посмеет,- тихо согласился пекарь.
В ночь на шестой день нашей "пикитской осады" мы все, небритые и охрипшие от холода, сидели, как всегда, на ступеньках дворницкой и гадали, когда же окончится затяжной бой. Он как бы топтался на месте.
Еще не было того ожесточения, какое пришло после, во время гражданской войны. Красногвардейцы дрались "на выдержку", уверенные в своей победе, зная, что нервы у юнкеров скоро сдадут.
Новое Советское правительство в Петрограде взяло власть. Страна пластами отваливалась от Временного правительства. И это, конечно, было известно московским юнкерам. Их дело было проиграно. Пули, свистевшие вокруг дома у Никитских ворот, были их последними пулями.
Мы сидели и говорили об этом. Поздняя ночь пахла дымом пожарищ. Зарева гасли. Только в стороне Киевского вокзала небо еще затягивал мутный багровый дым.
Потом на севере, со стороны Ходынки, появился воющий звук снаряда. Он прошел над Москвой, и грохот разрыва раздался в стороне Кремля. Тотчас, как по команде, остановился огонь. Очевидно, и красногвардейцы и юнкера прислушивались и ждали второго взрыва, чтобы понять, куда бьет артиллерия.
И вот он пришел наконец, этот второй воющий и бесстрастный звук. Снова взрыв блеснул в стороне Кремля.
- Неужто по Кремлю? - тихо сказал старый пекарь. Архитектор вскочил.
- Никогда не поверю! - закрячал он,- Не может этого быть! Никто не посмеет поднять руку на Кремль.
- Понятно, никто не посмеет,- тихо согласился пекарь.