Над Москвою небо чистое   ::   Семенихин Геннадий Александрович

Когда Румянцев возвратился на командный пункт полка, он застал в землянке только Петельникова и Ипатьева. Осунувшийся, усталый Петельников связывался по телефону со стартом:

– «Сирень-1», «Сирень-1», есть ли связь с группой Боркуна?

– Так точно, идут домой, – прозвучало в трубке. Петельников облегченно вздохнул: – Ну, слава богу, комиссар.

Он стоял в реглане, наброшенном на плечи: его знобило.

– Как дела? – отрывисто спросил Румянцев.

– Плохо, товарищ батальонный комиссар, – ответил Петельников. – Вчера эскадрилья Жернакова потеряла четыре самолета.

– Как? – переспросил ошеломленный Румянцев. Петельников развел руками:

– Выдыхаются люди, ничего не поделаешь. Румянцев резким движением бросил на стол черные краги.

– Начальник штаба, я вам запрещаю произносить эти слова! – закричал он. – Слышите? Ни при ком не произносить: ни при летчиках, ни при техниках, ни при лейтенанте Ипатьеве, ни даже при этих телефонах. Нам поставлена боевая задача, и мы должны выполнять ее ровно столько, сколько потребуется. Докладывайте, как потеряли самолеты.

Петельников обиженно поджал губы и начал рассказывать. Группа майора Жернакова, встретившись с двадцатью «мессершмиттами», смешала свои боевые порядки, вела бой разрозненно; в двух случаях ведущие были оторваны от ведомых и уничтожены.

– Безобразие! – заключил Румянцев. – Сегодня же соберем всех летчиков-коммунистов.