Над Москвою небо чистое   ::   Семенихин Геннадий Александрович

Утром седьмого ноября 1941 года пармовский старшина дядя Костя Лаврухин остановил у штабной землянки Румянцева и, вытягивая по швам, насколько это было возможно, свои клешневатые руки, сказал:

– С праздничком вас, товарищ батальонный комиссар. С годовщиной Великого Октября, стало быть!

– И вас с праздником, старшина Лаврухин, – улыбнулся Румянцев.

– Имею один вопрос, товарищ батальонный комиссар. Ребята наши, пармовские, интересуются, будет сегодня в Москве праздничный парад или нет?

Румянцев прищурился, в его карих глазах мелькнули веселые огоньки.

– Конечно, будет, Лаврухин. Как и всегда, будет.

– А это точно?

– Так же точно, как и то, что я тебя сейчас вижу. Ты учти, Лаврухин, что Советская власть самая точная и самая прочная.

– Ну, тогда скоро побьют фашиста, – заявил он.

– А ты откуда об этом знаешь? Уж не с верховным ли советовался?

– Нет, с ним не пришлось, – заулыбался Лаврухин, – но только я одно знаю: раз мы парад празднуем, когда враг у самой столицы, значит, мы хозяева положения.

А ровно через два часа после этого Румянцев в паре со старшим лейтенантом Барыбиным взлетел с аэродрома. Шесть пар истребителей должен был послать Демидов на прикрытие воздушных подступов к Москве. Шесть пар поднялись в серо-морозный воздух, чтобы на разных участках охранять столицу в те торжественные минуты, когда по Красной площади мимо Мавзолея Ленина пройдут парадным строем войска Красной Армии.