Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек   ::   Качановский Алоиз

— Пожилая, худая, вся в черном, — повторяю я, стараясь пробудить память кельнерши.

— А что она ела? — спрашивает кельнерша. «Вскрытие покажет», — порываюсь ответить я, но вовремя останавливаю себя.

— Я не знаю, что она ела, — говорю я. — Это вы должны знать.

— Она могла есть винегрет или вареные яйца, ничего другого на кухне не было, — говорит кельнерша.

— Да дело не в том, что она ела, — говорю я.

— Тогда зачем же вы спрашиваете? — удивляется кельнерша.

— Мне важно узнать не что она ела, а ела ли вообще, была ли она здесь.

— А то что? — спрашивает кельнерша. Теряю терпение, хотя, казалось бы, к тупым свидетелям мне не привыкать. На помощь мне приходит Ванда:

— Дело в том, — говорит она, — что этот господин только что обручился, а невеста его убежала, теперь он ищет ее, это как раз пожилая дама в черном костюме. На вас вся надежда, наведите нас на след, постарайтесь вспомнить… — Одновременно Ванда укладывает прическу модными острыми прядями.

— Прошу вас, если вы что-нибудь припомните, зайдите ко мне, моя контора в этом же доме, на втором этаже. Адвокат Рифф, запомните?

— Вы адвокат? — спрашивает кельнерша.

— Да, адвокат. Если вдруг не застанете меня, оставьте весточку моей секретарше.

Выходим. Франк и Ванда усаживаются в машину, отъезжают. Я вхожу в подъезд и раздумываю, не заскочить ли в контору. Не стоит, пожалуй, оставлять Пумс с двумя трупами, и так бедняжка, наверное, уже сходит с ума от страха.