Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек   ::   Качановский Алоиз

На полочке у резного бюро стоит в рамке ее же фотография, отнести которую можно к более позднему времени. Женщина на фотографии одета в шелковое платье в горошек, именно то, в котором встретил меня Опольский. Видимо, старичок из каприза или экономии донашивает старые платья покойной супруги.

— Если ты намерен побеседовать со мной, пойдем на кухню, — заявляет Опольский, — манная каша может пригореть.

Похоже, что кухня — единственное жилое помещение в этом доме. В центре ее громоздится плетеное кресло-качалка, вокруг которого валяются на полу газеты и исписанные листки бумаги. Сразу видно, что это любимое место Опольского, разумеется, в те часы, когда он находится дома. Умывальник забит чистыми кастрюлями и тарелками. На газовой печке в небольшой кастрюльке дозревает манная каша. Опольский мешает кашу ложечкой, отставляет кастрюльку в сторону, выключает газ.

— Одно мне неясно, — говорит Опольский, — как там было с ключом?

— Я уже рассказывал вам, — объясняю я. — Запасной ключ от канцелярии, подходящий также и к дверям моей квартиры, постоянно находится в нише под гидрантом. Этот кто-то, с кем черная беседовала по телефону, велел ей пойти в канцелярию, открыть дверь этим ключом и подождать его прихода. Черная выполнила все эти поручения.

— Но Нусьо попал туда еще до нее. Каким способом?

— Таким же самым. Подслушал разговор, поднялся на этаж канцелярии, вынул ключ из ниши и открыл себе дверь.