Однажды он блуждал в горах, наслаждаясь целительным воздухом, когда случайно набрел на una piccola chiesa — маленькую церковку — или, пожалуй, правильней будет назвать ее una picolissima capella, то есть крошечной часовенкой, — и зашел в нее. В часовне не было никого, кроме одного cieco — слепца, — творившего свою молитву, и одного vecchio padre — старого монаха, — громыхавшего кружкой с даяниями. А над головой того монаха, сразу же, как войдете, справа от алтаря… справа от алтаря? Нет. Как войдете, слева от алтаря — или, скажем, ближе к середине, висела картина (сюжет — богоматерь с младенцем), поражавшая таким божественным выражением лиц, такой чистотой и теплотой и богатством тонов, такою свежестью письма — самый жаркий колорит и вместе с тем монументальный покой, — что наш докучный знакомец вскричал в упоений: «Это самая прекрасная картина в Италии!» И так оно и есть, сэр. Это не подлежит сомнению. Удивительно, что эта картина так мало известна. Даже не установлено, кто художник. Позднее он привел к ней Бламба, из Королевской академии (следует отметить, что наш докучный водит смотреть достопримечательности только видных людей и только видные люди водят с собою нашего докучного), и Бламб был так потрясен, что вы в жизни не видели ничего подобного! Он плакал как дитя! И тут наш докучный приступает к подробному описанию — ибо все предыдущее было лишь введением — и душит слушателей складками пурпурного покрывала.