JК
Наследница :: Шефнер Вадим Сергеевич
Страница: 4 из 6Он шел по мосту, а под ним глухо и влажно гудела вода, и он перегнулся через перила и увидел внизу себя – лежит на пыльном песке дворика в безлюдном городке, и слепое жестокое солнце бьет в него негнущимися лучами, а на стене прибит рекламный щит, и девочка в зеленом платье говорит ему со стены: «Ешьте яблочное пюре, мне одной страшно». Он очнулся.
Все почти так и было. Он лежал, было больно и жарко, и девочка сидела возле него на притащенном откуда-то стуле.
– Вы опять что-то говорили, – сказала она. – Все говорили и говорили.
– Это я сон видел, – сказал Клинов. – Ты не обращай внимания. Сиди и не бойся.
– А я раз во сне лягушку видела, и ни капельки не страшно.
– Это ты молодец, лягушек и не надо бояться. Ты вынь у меня из гимнастерки документы. Читать умеешь?
– Нет, я еще не совсем умею. – Она присела около него на корточки и стала вытаскивать документы из кармана его гимнастерки.
– А это что за девочка, на меня похожа очень? – спросила она, увидав среди документов фотографию.
– Это моя дочка, она умерла.
– А где она живет?
– Нигде, она же умерла. Ты все эти документы заверни в бумажку и спрячь где-нибудь, а когда наши придут – отдай. Только немцам не отдавай и ничего не говори. И еще часы сними с руки, я их тебе дарю на память. Ты у меня теперь вроде как наследница.
– Спасибо, дяденька. Ты только не уходи, а то мне страшно будет.
– Ну куда я уйду! Никуда не уйду, здесь и останусь.
Теперь он чувствовал, как смерть входит в него.
Ни в руках, ни в ногах уже не было боли, они постепенно немели. Алексей Клинов чувствовал, что пожелай он умереть – и он умрет сейчас же, умрет без боли и судорог. Его клонило к смерти, как ко сну.
Все почти так и было. Он лежал, было больно и жарко, и девочка сидела возле него на притащенном откуда-то стуле.
– Вы опять что-то говорили, – сказала она. – Все говорили и говорили.
– Это я сон видел, – сказал Клинов. – Ты не обращай внимания. Сиди и не бойся.
– А я раз во сне лягушку видела, и ни капельки не страшно.
– Это ты молодец, лягушек и не надо бояться. Ты вынь у меня из гимнастерки документы. Читать умеешь?
– Нет, я еще не совсем умею. – Она присела около него на корточки и стала вытаскивать документы из кармана его гимнастерки.
– А это что за девочка, на меня похожа очень? – спросила она, увидав среди документов фотографию.
– Это моя дочка, она умерла.
– А где она живет?
– Нигде, она же умерла. Ты все эти документы заверни в бумажку и спрячь где-нибудь, а когда наши придут – отдай. Только немцам не отдавай и ничего не говори. И еще часы сними с руки, я их тебе дарю на память. Ты у меня теперь вроде как наследница.
– Спасибо, дяденька. Ты только не уходи, а то мне страшно будет.
– Ну куда я уйду! Никуда не уйду, здесь и останусь.
Теперь он чувствовал, как смерть входит в него.
Ни в руках, ни в ногах уже не было боли, они постепенно немели. Алексей Клинов чувствовал, что пожелай он умереть – и он умрет сейчас же, умрет без боли и судорог. Его клонило к смерти, как ко сну.