Наследники   ::   Федоров Евгений

В новом парчовом кафтане, туго перетянутый поясом, лихо подбоченившись, Пугачев выступал на своем белогривом коне. Все теснились к нему, с нескрываемым любопытством разглядывали веселое смуглое лицо. Благообразный седой старик поднес ему на деревянном блюде хлеб-соль. Пугачев скинул шапку, бережно принял дар и, наклонясь, с благоговением поцеловал пахучий каравай. Добрая улыбка озарила его лицо:

— Спасибо, дедушка!

Старик стоял без шапки, ветер перебирал седину. Дед изумленно разглядывал Пугачева.

— Впервое, батюшка, государя зрю! — умиленно молвил он, слезы сверкнули на его глазах.

Возле церкви сколотили виселицы. Из поповского дома вынесли кресло, поставили на ковре. Пугачев сошел с коня и уселся в кресло. Вокруг стояли ближние: Белобородов, Чумаков, атаманы.

Начался суд.

Работные влекли на площадь приказчиков, заводских лиходеев: катов, стражников, нарядчиков…

— А это что за люди? — Пугачев ткнул пальцем в сторону заводских служащих.

Они покорно опустились на колени. Пугачев наклонился вперед, ветерок шевельнул его темную курчавую бороду. Он весело крикнул:

— Бог с вами, детушки, прощаю вас! Служите мне, государю вашему, честно и радиво!

Кругом рыскали башкирские ватажники Салавата Юлаева. Где-то рядом тревожил он войска карателя Михельсона. Никто не знал истинных замыслов Пугачева. Оставив в Сатках Белобородова, он на другой день с конниками помчал по дороге на Златоуст.