Тринадцатая ночь   ::   Гордон Алан

И в тот самый последний момент, когда мог спастись, исполнив для царя пару простых магических фокусов, он предпочел молчание. Он позволил, чтобы величественная шутовская процессия провела его по улицам Иерусалима, он принял муки во спасение всех нас. — Я вытащил из мешка свой колпак. — Посмотрите внимательно, господа и дамы, на сей шутовской колпак. Из-за нашего традиционного головного убора обычно говорят, что шуты играют в королей, что сей убор с ослиными ушами является нашей короной. Но предания гильдии говорят иное. — Я нахлобучил колпак и покрутил головой, позвенев бубенцами. — Марк, мне придется допросить вас для проверки. Сколько королей на одной стороне шахматной доски?

— Один, конечно.

— А сколько королев?

— Также одна.

— Сколько слонов, которых иногда называют также епископами?

— Два.

Я повернулся к епископу.

— А сколько епископов в епархии?

— Один, — ответил он.

— Не находите ли вы это странным, Марк? На шахматной доске их двое, а в жизни всего один.

— Да, странно. Но я не задумывался об этом прежде.

— Из скольких частей сшит мой колпак?

— Из трех, — сказал он. — Вон болтаются три конца.

— А кто еще в этом зале носит шляпу, сшитую из трех частей?

— Не знаю, — сказал герцог, окидывая взглядом собравшихся. Потом посмотрел на меня. — Епископ?

— Отлично, государь. Наряду со всем прочим традиции гильдии предписывают нам подшучивать над церковью. И по этой причине мы носим трехсложные шляпы.