Тринадцатая ночь   ::   Гордон Алан

Рыночная торговля была в полном разгаре. Лавки сельских умельцев ломились от поделок, изготовленных долгими зимними вечерами, когда замерзшая земля уже не требовала ухода. Уличные торговцы продавали жареные орехи, круги сыра, оригинальные деревянные игрушки, семейные ценности и турецкие ковры. Моя кухарка придирчиво выбрала что-то на лотках с орехами и сушеными фруктами, а потом проследовала через юго-восточные ворота в гавань.

Как раз недавно причалило рыболовецкое судно, и его команда выкатывала на пристань бочки с соленой рыбой. Эта женщина приветливо махнула рукой капитану, который, завидев ее, почтительно снял шапку. Он подозвал одного из своих работников, с трудом спускавшегося по трапу с тяжеленным осетром. Кухарка одобрительно принюхалась к нему и велела положить в ее корзину.

Груз ее был тяжел, и я усмотрел в этом возможность пристроиться к ней.

— Мадам, мне совершенно некуда девать время, — сказал я. — И я не смог придумать ничего лучшего, как только предложить мое время, вернее, мои руки к вашим услугам.

Она улыбнулась, и на щеках у нее появились кокетливые ямочки.

— Вы оказали бы мне большое одолжение, сударь. До дому далеко, а рыба по дороге может замерзнуть, да к тому же она претяжелая, а ведь мне надо тащиться в гору под этим пронизывающе холодным ветром.

Я взвалил корзину себе на плечи, и мы тронулись в путь.

— Несомненно, вы готовитесь к какой-то роскошной трапезе. Велико ли ваше семейство?

Она рассмеялась.