Не циничные рассказы   ::   Лукницкий Сергей

На следующий день он купаться не пошел и майки своей не снял, сидел в той же позе. Детский беспечный голос снова, как в первый раз, сказал:

- Папка, видишь, вон тот дядя, у которого рана на спине.

Стас снова не повернулся.

- Пап, а пап, а почему она у него на спине?

- Всякое было на войне, сынок, раны не выбирают.

- Но почему же на спине, - допытывался ребенок, - ведь пули летят спереди, а? Пап?

Стас бросил окурок в воду, скинул майку, нырнул. Плавал он отлично, высунул голову из воды у самого флажка, поплыл к горизонту саженками. Далеко от берега увидел, что не снял часы. Не вернулся, поплыл дальше.

Вечерним поездом с Ириной из Ялты уехал. О войне с друзьями не говорил. Молчал.

О войне с друзьями говорила Ирина.

... Тогда под Ленинградом, когда снимали блокаду в сорок четвертом, в тонком январском снегу - все были героями. И Стас был, взводом командовал.

Говорила она это с надрывом, боясь, что ей не поверят, почти в истерике.

Взводом командовал Стас Пригорин, а когда вдруг хлестнуло шрапнельным дождем, разорвался рядом снаряд, закрыл своим телом Стас Пригорин друга. Оттого и рубцы у него на спине, а не на груди.

Друг конца войны не увидел. А Стаса вынесли из этого сражения, и ночи не спала Ирина - победила. Живой остался Стас.

Так рассказывала сама Ирина, и она была права. Не вмешивался в ее слова муж, сидел молча, затягиваясь своей вечной папиросой.

День катился к ночи. Гости ушли.