Неизвестные солдаты, кн.1, 2   ::   Успенский Владимир Дмитриевич

– Эй, шустрый, берегись, в другой раз достану! – засмеялся всадник и отпустил повод. Конь с места взял прыжком, присев на задние ноги, помчался галопом.

С говором и смехом по трое в ряд проезжали мимо кавалеристы. Звякало оружие, всхрапывали лошади. Обгоняя колонну, по свежим лыжням бесшумно скользили лыжники в новых незагрязненных халатах, розовощекие молодые парни с автоматами на груди. Показалось, может, Ивану, а может, и вправду, промелькнуло передним лицо Игоря. Но и моргнуть не успел – скрылась белая фигура, затерялась среди множества таких же.

Стоя над парящим котлом с черпаком в руках, кричал Иван проезжавшим красноармейцам:

– Пюре, ребята! Пюре горячая! Бери, кому надо!

Лыжники проносились мимо, а кавалеристы задерживались, прямо с седел протягивали котелки. Иван накладывал дополна, без меры. Конники ели на ходу, отпустив поводья привычных к строю лошадей.

– Своим оставь! – сказал Карасев.

– Все свои, Леха! Все наши! Видел, пошла России! Пюре горячая, ребята, давай котелки! Всю Россию накормлю, Леха! Было бы кого кормить, парень!

Карасеву казалось, что веселится Иван на радостях, под хмельком. А глянул в лицо Ивана и обомлел: глаза у него блестели слезой, мокрыми были щеки.

– Да ты никак плачешь?

– Это я-то? Нет… Пар, значит, в глаза шибает. Сзади мороз, а тута пар, – смущенно бормотнул Иван и отвернулся, вытирая лицо рукавицей.

* * *



Высшее немецкое командование страдало неизлечимой болезнью: чрезмерной самоуверенностью.