Неизвестные солдаты кн.3, 4   ::   Успенский Владимир Дмитриевич

Таким громким и таким необычно счастливым был ее крик, что его услыхали и в деревне, и на дальних полях.

Сильными руками обняла она мужа, уткнулась лицом в его грудь, не желая больше ничего видеть и знать. В одну секунду свалился с плеч ее тяжелый груз небабьих забот, она словно бы охмелела от легкости, от чувства освобождения, от близости мужа. Сквозь слезы торопливо говорила ему, сама не зная что, как под солнцем согреваясь от его ласки. Рядом, вцепившись в замызганную шинель и не сводя с отца восторженных глаз, вытянулись Ивановичи.

Вот так посреди российских полей, под серым осенним небом встретилась эта маленькая семья – третья семья в деревне, в которую вернулся после войны солдат-фронтовик. Так стояли они обнявшись, эти люди, пережившие такую разлуку, что теперь и на минуту не хотелось им отпускать друг друга. А вокруг них собралась большая толпа солдатских вдов и сирот. Шмыгали носами ребятишки, да тихонько, чтобы не омрачать чужую радость, плакали бабы.

Горькой безысходной тоской разбередила эта встреча вдовьи сердца, и никому не счесть, не узнать, сколько бабьих рыданий слышали в ту ночь стены осиротевших изб, сколько горьких слез пролилось над полуголодными детьми, навсегда потерявшими кормильцев своих!

С первых же дней пребывания в тюрьме Гейнц Гудериан понял, что его не столько охраняют, сколько оберегают от всяких неприятностей, которые могли бы обрушиться на бывшего гитлеровского генерала. Камера у него была просторная, с удобной койкой, умывальником и унитазом. Имелся даже небольшой стол для работы.