Некрещеный поп   ::   Лесков Николай Семенович

И завернула малого в шубу, крест его себе на шею надела, а вноги барилочку с сливянкой поставили, и поехали. Но только мы с версту отъехали, как поднялась метель - просто ехать нельзя: зги никакой не видно.

Я говорю Агапу:

"Нельзя нам ехать, - воротимся!"

А он дяди боялся и ни за что не хотел воротиться.

"Бог даст, - говорит, - доедем. А мне чи замерзнуть, чи меня дядько убье - то все едыно".

И все коней погоняет, и как уперся, так на своем и стоит.

А тем временем стало темнеть, и сделалось не видно и следа. Едем мы, едем, и не знаем, куда едем. Кони туда-сюда вертят, крутятся, - и никуда не приедем. Перезябли мы страшно и, чтобы не застыть, взяли и сами потянули из той барилочки, что перегудинскому попу везли. А я на дитя посмотрела: думала - борони бог, не задохло бы. Нет, тепленькое лежит и дышит так, что даже парок от него валит. Я ему дырочку над личиком прокопала - пусть дышит, и опять поехали, и опять ездили, ездили, видим, мы опять все крутимся, и нет нам во тьме никакого просвета, а кони куда знают, туда и воротят. Теперь уже и домой вернуться, как раньше думали, чтобы переждать метель, и того нельзя, - нельзя уже стало и знать, куда ворочаться: где Парипсы, а где Перегуды. Я послала Агапа, чтобы встал да коней на поводу вел, а он говорит: "Якая ты умная! мне холодно". Обещчю ему, как домой вернемся, злот ему дать, а он говорит:

"На що мени ваш и злот, як мы оба тут издохнем. А если хотите мне что сделать от доброй души, так дайте мне еще хорошенько потянуть из барила". Я говорю: "Пей сколько хочешь", - он и попил.