Бригада: Металл и воля   ::   Карасик Аркадий

Дескать, товарищ генерал, ваш собеседник отказался вспоминать. Влепит мне начальник строгача, и будет прав…

Разговор на равных заинтересовал Ивана. Ему стало до слёз жалко подневольного человека, который из-за него пострадает. Противный лысый дядя Шмидт говорил с ним по другому — жалеюще, ласково. Будто разговаривал с нашалившим младенцем. А он не признавал ни жалости, ни сюсюканья, поэтому отвечал коротко: не знаю, не помню.

— Почему отказался? Вспомнил. Папа сказал, что скоро приедет. Вот только найдёт какой-то самородок и накупит мне много подарков. Ещё он предупредил, чтобы я ничего не подписывал и ни в чём не признавался. Вы не знаете, в чём я не должен признаваться?

— Если папа попросил, ты должен выполнить, — назидательно посоветовал Олег. Даже пальцем погрозил. — Он не сказал, когда приедет?

Скоро, очень скоро! Потому что я ожидаю…

— Он звонил один раз?

— Нет, два…

Трофеи — мизерные, думал Олег, усаживаясь в свою четвёрку. Единственно ценная информация: Белов находится на каком-то прииске, у старателей. Вернее — находился.

И ещё — настойчивая просьба не подписывать никаких бумаг, в чём-то не признаваться. Что касается местонахождения беглеца, то за прошедшее время он мог соскочить с прииска и перебазироваться в другой город или посёлок…

Размышления прервал мобильник. Теперь Воскобойников носил два: один, ранее принадлежащий Мусе, — на шее, свой — в нагрудном кармане. Проснулся нашейный.