Непобежденные   ::   Фолкнер Уильям

Напоследок (рассвело когда, и мы лошадей попасли уже) прошла целая толпа их, протопотала, точно убегая от дневного света. Ушли уже; Ринго и я стали запрягать, но бабушка сказала:

-- Погодите. Тихо.

Шел один кто-то, женщина, задыхаясь и всхлипывая, и потом -- глухой звук.

-- Она упала. -- сказала бабушка, слезая с повозки. -- Запрягите и подъезжайте.

Когда мы выехали из леска, то у дороги увидели негритянку на корточках -- присела, съежась и держа что-то в руках. Младенчика; она прижимала его к себе, как бы боясь, что отнимет стоящая рядом бабушка.

-- Я захворала, не смогла держаться вровень, -- сказала негритянка. -Они ушли, а меня оставили.

-- И твой муж с ними? -- спросила бабушка.

-- Да, мэм, -- сказала негритянка. -- Все там идут.

-- Вы чьи? -- спросила бабушка. Та не ответила.

Молчит, присев в пыли, прикрыв собой младенца. -- Если я дам тебе поесть, то повернешь назад, пойдешь домой? -- спросила бабушка.

Та молчит. Застыла на корточках.

-- Сама видишь, что не можешь идти с ними вровень, а ждать тебя они не будут, -- сказала бабушка. -- Ты что же, хочешь умереть здесь на дороге, чтобы расклевали стервятники?

Но та и не взглянула на бабушку, не шевельнулась.

-- Мы идем на реку Иордан, -- сказала она. -- Исус доведет меня.

-- Садись в повозку, -- сказала бабушка.

Женщина влезла; опять, как у дороги, опустилась на корточки, держа младенца и не глядя никуда -- лишь покачиваясь от толчков и тряски. Солнце подымалось в небе; дорога пошла под изволок, в низину, к ручью.