Непримиримость   ::   Семенов Юлиан Семенович

— Владимир Львович, — вступился Савинков, — я не вижу никаких оснований обвинять Сашу в провокаторстве на основании ваших сведений… Они совершенно недоказательны. Это тень на ясный день. К тому же ни один из наших не был провален, а смысл и цель провокации состоит в том, чтобы сажать и убивать революционеров…

Бурцев прикрыл рот ладошкой, кашлянул:

— Что ж, отложим это дело. Но смотрите, Павел Иванович, как бы партия не пригрела у себя на груди второго Азефа. Данные, которыми я располагаю, пришли от революционеров, от чистейших людей.

— От кого? — спросил Савинков резко. — Псевдоним?

Бурцев поднялся, молча кивнул и, повернувшись, словно солдат на плацу, пошел на бульвар, — пальтишко старенькое, локти протертые, косолапит, и каблуки стоптаны, словно клошар какой, право.

Петров нервно, но с огромным облегчением рассмеялся:

— Страшно…

— Сейчас-то чего бояться? Сейчас нечего… Знаете, кстати, отчего я был так груб при вас с Зоей, в которую вы были влюблены?

— Кто старое помянет, тому глаз вон, Бо… Павел Иванович!

— Нет, я все же вам скажу… Она ко мне домой пришла… Ночью… После того, как вы ее домой проводили, на третий этаж доковыляли, чтоб кто, спаси бог, не обидел любимую… А она — ко мне в кровать. А я предателей не терплю, Саша, — в любви ли, в терроре — все одно… Поэтому я и был с ней так резок при вас.