Непротивление   ::   Бондарев Юрий Васильевич

 – И о чем говорить со зверьем? Сейчас-то они голубки, а сколько нашего народа изнахратили, скольких замучили… Антихристы! И какой интерес беседы вести с врагами… с вражьими элементами? – Дядя Федор съежил лицо гадливостью, но спохватился и сейчас же изобразил намекающую осведомленность. – Или вы… по этому делу… у нас?

Александр рассмеялся.

– По какому этому?

– Ну, по этому, сами знаете… политическому… – Дядя Федор заговорщицки качнул головой в сторону немцев, разбирающих доски на машине.

– Нет, не по этому. Не совсем понимаю, что вас интересует?

Дядя Федор подобрал беззубый рот, бесцветные глаза его выразили служебную неприступность.

– Надолго в гостях у нас будете?

– «У нас»?

– У Максима Борисыча то есть. Вь дружок его будете?

– Дя-адя Фе-одор, благоде-етель, – с жалобным притворством взмолился Максим. – Мой гость – фронтовик, из госпиталя. Я пишу его портрет по заказу. Давайте будем гостеприимными и не надоедать. Прошу покорно. Ему квартплату не платить.

– А мне что? Детей крестить? Пиши себе, пиши… Водку пей, да дело разумей. Заколачивай деньгу, авось по закону жить будешь без всяких претензиев.

Дядя Федор старчески заелозил локтями по бокам, в сердцах поддергивая сползавшие с жиденьких ягодиц штаны, двинулся к воротам, надсадно кашляя и отплевываясь.

Максим заговорил, когда вошли в мастерскую:

– Этот чудесный старичок – из рода сколопендр.