Непротивление   ::   Бондарев Юрий Васильевич

– Много хохотает, тыловой клоп, – загудел он, отдуваясь. – Рыночный кровосос. Мясо перепродает. Иногда и дохлое. На нюх я их беру, всех тыловых. Я в их… Жалею, что «катюши» сюда не привел. Шарахнуть бы по всем этим гнидам зажигательными.

– Подожди, шарахнем, – пообещал Кирюшкин, продолжая заниматься опрятностью ногтей. – Шарахнем прямой наводкой, аж чертям тошно станет. И ведьмы изойдут кровавым поносом.

– И будет плач и скрежет зубовный, – вставил длинноволосый и радостно окунул свой остренький нос в пиво.

– Хотите в тылу войну с тыловиками начать? – усмехнулся Александр.

– Что-то в этом роде на красном пароходе, – неопределенно ответил Кирюшкин и воткнул финочку в стол, поднял стакан. – Что не пьешь, разведчик? Как тебя? Сашок, кажется? Давай тяпнем за войну с тыловой мразью, это стоит того!

– Пока не сообразил, – сказал Александр. – В каком смысле?

В это время под столом послышался невнятный шорох, треск прутьев, донеслось яростное воркование, голубиное постанывание, и парень со щетинистыми усами, Логачев, внезапно весь как-то смягчился, засиял скуластым лицом, желтые искорки глаз стали нежными. Он наклонился и вытащил из под стола плетеный из прутьев садок, с тремя голубями, нервно задергавшими шейками на солнечном свету, среди дыма, тесноты уксусно пропахшей пивной.