Несколько печальных дней (Повести и рассказы)   ::   Гроссман Василий

Теперь, в сумерках, Тихоновна стала вполголоса рассказывать ей историю, от которой Маша то холодела, то, сдерживая смех, так напрягалась, что боялась, как бы швы не разошлись.

История была об убитой грабителями девушке-студентке и о том, что произошло после ее похорон.

- Туфта! - вдруг произнесла Клава. Оказывается, Клава не спала.

Но Тихоновна уверяла, что все случилось точно, как она рассказывает.

- Было это в Малоярославце, а бабушка одна в Загорском самовидица всему... Видит она, на могилке сидит Иисус Христос и пальчиком манит, манит: иди сюда, иди... А холмик тихо сам собой раскрылся, и выходит убиенная красавица, вся в лендах белых.

В палате не спали, все слушали рассказ Тихоновны.

- Да ну, туфта, - снова сказала Клава, - и не тяни ты резину, ужин скоро.

Петровна сказала:

- Бывает. На рождество села я обедать, положила себе на блюдечко поросенка жареного, только стала его ножом резать, к-эк он хрюкнет.

И впервые в голосе ее была одна лишь серьезность, без насмешки.

Машу затрясло от смеха.

А бабушка Варвара проговорила:

- Смерть она вот, а старухи все мелят, мелят. Где ты поросенка этого видела, во сне только.

И правда, Петровна призналась, что ни разу не ела молочного поросенка.

И удивительная Тихоновна вдруг отказалась от своего рассказа, стала со всеми смеяться, и Анастасия сказала:

- Вот ты и бога отдала, а все крестишься, я думала - баптистка, от бога не отступится.