Несколько печальных дней (Повести и рассказы)   ::   Гроссман Василий

- Ах, оставь, пожалуйста, - сказала Марья Андреевна, - ты хочешь, чтобы они тебе, как пациенты, заказывали у ювелира серебряные подстаканники с именной надписью?

Но по всему было видно, что ее огорчил и обидел ночной уход комиссаров.

1935

В ГОРОДЕ БЕРДИЧЕВЕ

Было странно видеть, как темное, обветренное лицо Вавиловой покраснело.

- Что смеешься? - наконец сказала она. - Глупо ведь.

Козырев взял со стола бумагу, поглядел на нее и, замотав головой, снова захохотал.

- Нет, не могу, - сквозь смех сказал он, - ...рапорт... комиссара первого батальона... по беременности на сорок дней.

Он стал серьезен.

- Что же. А кого вместо тебя? Разве Перельмутера, из политотдела дивизии?

- Перельмутер - крепкий коммунист, - сказала Вавилова.

- Все вы крепкие, - промолвил Козырев и, понизив голос, точно говоря о стыдном, спросил:

- И скоро, Клавдия, рожать будешь?

- Скоро, - ответила Вавилова и, сняв папаху, вытерла выступивший на лбу пот.

- Я бы его извела, - басом сказала она, - да запустила, сам знаешь, под Грубешовым три месяца с коня не слезала. А приехала в госпиталь, доктор уже не берется.

Она потянула носом, будто собираясь заплакать.

- Я ему и маузером, окаянному, грозила, отказывается, поздно, говорит.

Она ушла, а Козырев сидел за столом и рассматривал рапорт.

"Вот тебе и Вавилова,- думал он, - вроде и не баба, - с маузером ходит, в кожаных брюках, батальон сколько раз в атаку водила, и даже голос у нее не бабий, а выходит, природа свое берет".

И ему почему-то стало обидно и немного грустно.