Несрочная весна   ::   Бунин Иван Алексеевич

Что было делать? Ночевать на станции? Но станцию на ночь запирают, да если бы и не запирали, диванов, скамеек на ней нет,-- "теперь, брат, господ нету!" -- а ночевать на полу даже и "советским" подданным не всегда приятно. Нанять в поселке возле станции какого-нибудь другого мужика? Но это теперь стало делом почти невозможным. У дверей вокзала сидел мужик, пришедший к ночному поезду на Москву, печальный и безучастный. Поговорил с ним. Он только рукой махнул. "Кто теперь поедет! Лошадь редкость, вся снасть сбита... Стан колес -- два миллиарда, выговорить страшно..." Я спросил: "А если пешком?" -- "А вам далеко?" -- "Туда-то".-"Ну, это верст двадцать, не более. Дойдете".-- "Да ведь, говорю, по лесу да еще пешком?" -- "Что ж, что по лесу! Дойдете". Но тут же рассказал, как весной два каких-то "человечкя" наняли так-то "мужичкя" в ихнем селе, да и пропали вместе с ним: "Ни их, ни его, ни лошади, ни снасти... Так и неизвестно, кто кого растерзал -- они его или он их... Нет, теперь не прежнее время!"

Разумеется, после такого рассказа у меня пропала уже всякая охота пытаться ехать ночью. Решил дождаться утра и просить ночлега в трактирах возле станции,-- "их тут целых два",-- сказал мужик. Но оказалось невозможным ночевать и в трактирах,-- не пустили. "Вот чайку, если угодно, пожалуйте,-- сказали в одном.-- Чай мы подаваем..." Долго пил чай, то есть какую-то тошнотворную распаренную травку, в еле освещенной горнице. Потом говорю: "Позвольте хоть на крыльце досидеть до утра".-- "Да на крыльце вам будет неудобно..."-- "Все удобнее, чем на дороге!" -- "А вы безоружный?" -"Обыщите, сделайте милость!" -- И вывернул все карманы, расстегнулся.