JК
Неумолимая жизнь Барабанова :: Ефремов Андрей
Страница: 38 из 92А скажите-ка лучше, откуда у вас такое ироническое отношение к Кнопфу?
Для меня женщины с интуицией обольстительны не менее, чем для иных натуральные блондинки. Я молча следовал в двух шагах позади Алисы, любовался и размышлял. На полпути она обернулась, коротким властным движением подбородка указала мне место.
– Идите рядом, друг Кнопфа.
– Не будь Кнопфа, в мире воцарилась бы пауза. Что же касается иронии, это просто замаскированная благодарность. Не кидаться же мне ему на шею.
– Между прочим, он предупреждал, что вы, господин Барабанов, не любите детей.
– Низкий ему поклон. Свои неприглядные черты не следует скрывать.
Мы остановились около второй винтовой лестницы.
– Вы говорили что-то о вольностях, – напомнила Алиса. – К вашему сведению: там был вход в спальни мальчиков, здесь живут девочки.
– Конечно, – сказал я скучным голосом. – Детская порочность очевидна, и глупо было бы не принять меры.
Не удержался, черт…
Резиновый половик у дверей квартиры был сдвинут и сдвинут энергично. Скопившийся в резиновых складках прах стал виден и лежал серенькой волной. Это могло значить одно – стремительная Маня Куус дожидается меня.
В самом деле, Маня сидела в кухне, в боевой рубке нашего со стариком полузатопленного быта. Кстати сказать, она единственная, кто может уговорить старика открыть двери. Прочим папенька отвечает, что никого нет дома.
Итак, Манечка пила чай с сухариком, а старик шаркал вокруг.
Для меня женщины с интуицией обольстительны не менее, чем для иных натуральные блондинки. Я молча следовал в двух шагах позади Алисы, любовался и размышлял. На полпути она обернулась, коротким властным движением подбородка указала мне место.
– Идите рядом, друг Кнопфа.
– Не будь Кнопфа, в мире воцарилась бы пауза. Что же касается иронии, это просто замаскированная благодарность. Не кидаться же мне ему на шею.
– Между прочим, он предупреждал, что вы, господин Барабанов, не любите детей.
– Низкий ему поклон. Свои неприглядные черты не следует скрывать.
Мы остановились около второй винтовой лестницы.
– Вы говорили что-то о вольностях, – напомнила Алиса. – К вашему сведению: там был вход в спальни мальчиков, здесь живут девочки.
– Конечно, – сказал я скучным голосом. – Детская порочность очевидна, и глупо было бы не принять меры.
Не удержался, черт…
Резиновый половик у дверей квартиры был сдвинут и сдвинут энергично. Скопившийся в резиновых складках прах стал виден и лежал серенькой волной. Это могло значить одно – стремительная Маня Куус дожидается меня.
В самом деле, Маня сидела в кухне, в боевой рубке нашего со стариком полузатопленного быта. Кстати сказать, она единственная, кто может уговорить старика открыть двери. Прочим папенька отвечает, что никого нет дома.
Итак, Манечка пила чай с сухариком, а старик шаркал вокруг.