Неведение   ::   Кундера Милан

Он опустился на колени возле кровати, склонившись над ее нежно сопевшей головой; эта женщина была ему близка; он мог представить себе, что останется с ней, будет заботиться о ней; в самолете они обещали друг другу не касаться их частной жизни; поэтому он ничего не знал о ней, но одно казалось ему очевидным: она была влюблена в него; готова идти за ним, бросить все, начать все сначала. Он знал, что она звала его на помощь. Он имел возможность, наверняка последнюю, быть полезным, помочь кому-то и среди этого множества чужаков, перенаселяющих планету, найти сестру.

Он стал одеваться, осторожно, бесшумно, стараясь не разбудить ее.



52

Как и всяким воскресным вечером, она была одна в своей скромной квартирке бедного ученого. Она ходила взад и вперед по комнате и ела то же, что и в полдень: сыр, сливочное масло, хлеб, пиво. Вегетарианка, она обречена на это пищевое однообразие. Со времени пребывания в горной больнице мясо напоминает ей, что ее тело может быть так же разрезано и съедено, как и тело теленка. Разумеется, люди не едят человечины, это ужаснуло бы их. Но этот ужас только подтверждает, что человек может быть съеден, разжеван, проглочен, превращен в экскременты. И Милада знает, что ужас быть съеденным всего лишь следствие другого, более всеохватного ужаса, лежащего в недрах всей жизни: ужас быть телом, существовать в форме тела.

Покончив с ужином, она пошла в ванную вымыть руки. Вскинув голову, увидела себя в зеркале над раковиной.