Нещ-Пигмалионъ   ::   Andrew Лебедев

Мама сама на кладбище лежит.

А отца и не было никогда.

Всю субботу проревела.

Телефоны – городской и мобильный отключила и лежала.

То вниз лицом в подушку.

Лицом вниз ревела.

То лицом в потолок.

Тоже ревела.

Так жалко было себя.

Так жалко, а что сделаешь?

Такое чувство у Натахи было только в детстве, в семь что ли лет, когда она представляла себе, как умрет.

И все ее тогда станут жалеть.

А потом как-то не было у нее ничего такого – жалестного.

Мать умерла?

Ну, да.

Натаха в восьмом классе училось.

Ну, плакала, конечно. Всеж-таки мать.

Видно, не долгая жизнь фамилии Кораблевых по женской линии прописана.

Мать то вот хоть ребенка родила.

А Натаха и этого не смогла.

В воскресенье надо было чтоли хоть за хлебом наружу что ли вылезти?

Утром встала, включила радио Эхо Москвы.

Там сказали, что у Православных христиан нынче праздник.

Конец Петрова поста.

Мать то всегда в церковь ходила.

Свечку ставила.

А толку?

И сама померла, и дочь единственную не уберегла, и дочь теперь лет через семь помрет.

Но решила, все же в церковь сходить.

В храм вошла уже к середине проповеди.

Батюшка такой молодой, такой совсем не похожий на тех, что в кино всегда показывали.

Сними с него рясу, да одень в цивильное и модное – с таким и в дискотеку запросто!

Однако, прислушалась.