Незабываемое   ::   Бондарев Ю В

Никого больше не могу послать - такое время! Иду к Баранову, - добавляет, капитан, - там снаряды привезли. Эх! Ну ладно, беги за повозкой! За ранеными присмотрят.

А Лена не может вымолвить ни слова.

- Погоди, погоди, - нахмуривается капитан. - А с Володькой вы что... дружили, что ли? - спрашивает он глуховато.

- Какое это имеет значение! - шепчет Лена.

Капитан задерживает в груди дыхание, очень быстро говорит:

- Ну ладно, ладно... Иди.

Вокруг тихо. Только впереди над окопами дрожит красный отблеск, как от пожара, и даже не взлетают ракеты. Лена спускается с бугра и идет по дну оврага в тыл за повозкой. У нее точно клещами хватает за сердце. Удушье сжимает горло, и давит, и выпирает все из груди. Лена напрягается и морщится, чтобы заплакать, но слез нет. И она, судорожно хватая ртом воздух, останавливается и с ужасом думает: "Неужели? Неужели это все?"

И, кусая губы, на ощупь, по настилу мокрых опавших листьев, Лена бежит по оврагу.

- Ну вот, Володя, сейчас придет паром, и ты будешь в медсанбате, говорит Лена и подымает Володе воротник шинели. - Так лучше, а то ветер...

Володя лежит на носилках около землянок санроты на берегу Днепра. Около носилок тлеет костер. На обуглившихся досках лениво ползают и гаснут фиолетовые огоньки. От Днепра несет осенним холодком. С косогора, из сырой рассветной мути, летят влажные листья. Они падают на огонь, шевелятся, как живые, и вспыхивают тихим желтым пламенем. На песке около костра стоит еще несколько носилок.