JК
Нежеланное путешествие в Сибирь :: Амальрик Андрей Алексеевич
Страница: 379 из 418Катя на меня с вилами кидалась и бригадиру жаловалась, но саней я не отдал. Я вообще очень охамел и огрубел, и если я раньше на ругань отмалчивался, то теперь при каждом удобном случае покрывал всех фермерских матом, особенно Стешку, так что она на меня даже в милицию хотела жаловаться.
Зарплата мне начислялась с надоя: один рубль за центнер молока, при среднем надое на корову немногим более четырех литров в день; это выходило более 60 рублей в месяц, да рублей 15 я получал с привеса телят, которым возил корм. Мой заработок получался даже выше, чем у некоторых доярок, что опять очень взбудоражило общественное мнение. Общественное мнение стало требовать, что раз уж я зарабатываю такие колоссальные деньги, то пусть куплю себе новые брюки. Действительно, мои лыжные штаны, которые я привез из Москвы, за зиму совершенно изодрались, кой-где я поставил заплатки из мешковины, а кой-где просвечивало нижнее белье, вдобавок у меня не было ремня и я подвязывался веревочкой. Уступая единодушному требованию доярок, я пошел в магазин и купил себе довольно скверные брюки местного производства и ремешок.
6 мая Митьку с фермы перевели на ремонт тракторов, и нам с Федей пришлось взять по три стада, так что каждый чистил половину базы и подвозил корма трем дояркам, также и муку нам пришлось теперь возить через день. Самым же тяжелым для меня днем было 16 мая, когда Федя пошел опять пасти деревенских коров, и я остался на базе один. Базу я не чистил, но завезти корм мне нужно было шести дояркам.
Зарплата мне начислялась с надоя: один рубль за центнер молока, при среднем надое на корову немногим более четырех литров в день; это выходило более 60 рублей в месяц, да рублей 15 я получал с привеса телят, которым возил корм. Мой заработок получался даже выше, чем у некоторых доярок, что опять очень взбудоражило общественное мнение. Общественное мнение стало требовать, что раз уж я зарабатываю такие колоссальные деньги, то пусть куплю себе новые брюки. Действительно, мои лыжные штаны, которые я привез из Москвы, за зиму совершенно изодрались, кой-где я поставил заплатки из мешковины, а кой-где просвечивало нижнее белье, вдобавок у меня не было ремня и я подвязывался веревочкой. Уступая единодушному требованию доярок, я пошел в магазин и купил себе довольно скверные брюки местного производства и ремешок.
6 мая Митьку с фермы перевели на ремонт тракторов, и нам с Федей пришлось взять по три стада, так что каждый чистил половину базы и подвозил корма трем дояркам, также и муку нам пришлось теперь возить через день. Самым же тяжелым для меня днем было 16 мая, когда Федя пошел опять пасти деревенских коров, и я остался на базе один. Базу я не чистил, но завезти корм мне нужно было шести дояркам.