Ничего, кроме настоящего   ::   Голяк Андрей

Он вёл меня к столу, как заботливая мамаша ведёт великовозрастного сынка-дебила. А я разве что пузыри не пускал и не гугукал. Когда мы добрели до гостинной, Толстый выпустил меня из рук и отправил в самостоятельное плаванье. Я послушно добрёл до стула и аккуратно угнездился на нём.

– Андрюша, тебе плохо? – участливо спросила Малюшка, – Ты бледный какой-то?

– Объелся – констатировал подлый Полковник, дыша в сторону от возлюбленной. – Ножки на печень давят.

– Ты аж зелёный, – рассматривала меня Светка, – тебе действительно плохо?

– Мне хорошо, – икнул я. – Слишком хорошо.

Девчонки понятливо замолчали. Толстый пытался отвлечь от меня всеобщее внимание методом рассказывания анекдотов. Полковник не к месту начинал смеяться, вызывая сильнейшие подозрения Малюшки. А я тихо тух на своём стульчике, и тарелка с салатом была предусмотрительно отодвинута Толстым в сторону.

– Это уже лишнее, – подумал я из последних сил, – не так уж я накирялся…

Потом мне рассказывали, что я пел каких-то песен, плясал, рассказывал ненаучную фантастику – ничего этого я не помню, и по причине слабости своей памяти на тот отрезок времени я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти сведения.

После окончания торжества, влекомый Толстым и Светкой к троллейбусу, я отстранённо размышлял о том, что завтра у меня будет бодун, и с ним я пойду на репетицию. От этой мысли становилось грустно, и ноги мои печально волочились по земле вслед за туловищем.