Ничего, кроме настоящего   ::   Голяк Андрей

– Давай, брат! Не тревожься! Если с твоим членом что случится, мы его торжественно похороним под самой высокойёлкой! Она будет олицетворять утерянную тобой мужскую силу!

– Типун тебе на язык! – ужаснулся Палыч, и, зажмурив глаза, ступил в воду.

Через час мы поднялись по склону горы от реки и оказались на маленькой, укрытой со всех сторон полянке. Она была доступна только со стороны реки. Со всех сторон поляну окружал густой, абсолютно непроходимый ельник. Другой берег реки взмывал вверх высоченным отвесным обрывом. Короче, во всех отношениях удобное местечко.

Прошло немного времени, и местный ландшафт украшала моя палатка-серебрянка. Весело потрескивал костёр, на котором многообещающе ворчал котелок с кипящим "хавчиком". На брёвнышке неподалёку восседал Палыч и домовито тюкал топориком.

– Ты чем там занят? – поинтересовалась Марина.

– Ложку себе ваяю. Деревянную, – пыхтя, отозвался умелец.

– Так, ведь, ложку ножом положено вырезать, – удивился я.

– Я и вырежу. Топор – это для начального этапа.

Обстановка была самой, что ни на есть, душевной. Барышни шуршали в смысле кулинарных изысков, брат готовил себе "орудие труда", а я, намаявшись с палаткой, костром и устройством лагеря, заслуженно лежал пузом кверху и восторженно размышлял на тему "человек и природа".

– Мальчишки, прошу всех к столу, – позвала Татка, – кушать подано.

– Уже идём, несёмся на всех парах, – заторопился Палыч.