Ничего, кроме настоящего   ::   Голяк Андрей

И когда ему попалось на глаза объявление о наборе на курсы бальноготанца, он усмотрел в этом лазейку. И припёрся ко мне с весьма заманчивым предложением.

– Представляешь, Терентий, научишься танцевать вальс, танго, всякую другую муру. Знаешь, как тёлки это любят? Тебе и в музыке пригодится! – уговаривал он меня.

– Да у меня с детства обе ноги левые, – резонно возражал я. – Ты,

Терентий, не обижайся, но, насколько я знаю, у тебя тоже.

Обращение "Терентий" было у нас культовым. Мы с дядюшкой так называли друг друга давно, и затруднились бы объяснить происхождение этой привычки.

– Там левость наших ног и выправят, – настаивал Игорь.

– Левизну, – автоматически поправил его я.

– Один хрен. Ну что, согласен?

Видимо на меня нашло какое-то затмение, и я согласился. И теперь, наблюдая за отточенными движениями педиковатого преподавателя танцев, я клял себя последними словами за уступчивость и божился втихомолку, что ноги моей больше здесь не будет.

При попытках повторить вальсирующий шаг я напоминал себе здорово подвыпившего бегемота. Сначала я ещё старался изо всех сил, и, наступая сам себе на ноги, тихонько матерился под нос. Потом я осознал, что танцора из меня не выйдет, и плюнул даже на попытки правильно сосчитать шаги. Дядька мой, что-то бурча, старался изо всех сил. Глядя на него, я почему-то представлял себе колобка, позабывшего о том, что он круглый.

У окружающего народа, по моим наблюдениям, получалось не лучше.