Ничего, кроме настоящего   ::   Голяк Андрей

Ведь это предназначалось им! Пусть слушают! Может быть, тогда они поймут, в чём заковыка! И я берупервый аккорд:

Брате мій,

Хочу розповісти тобі про себе.

Уяви на мить, що ти – це я…

Они слушали очень внимательно. Вникали, переваривали. Но когда я доиграл, я посмотрел в их глаза, и понял, что докричаться до них мне не удалось. Они восприняли это как очередной сюрреалистический мазок, а не как кровь мою, которую я перед ними выпустил из вен, чтобы показать, чем дышу. Это меня сломало вмомент.

Мы принялись аранжировать пьесу, вертеть её вправо-влево, примерять на неё разные одёжки. Причём, получалось неплохо – видать, измученные коммерческими экскурсами, они пытались отдохнуть душой.

Но… Меня это уже не интересовало. Они не взяли главное – то, что лежало на поверхности, то, что я протягивал им в раскрытых ладонях.

А без этого сыграть вещь было невозможно.

– Знаешь, – Батькович после репетиции подошёл ко мне, – очень классная вещь. Но для среднего человека она слишком сложна.

– Я никогда не стремился играть для "среднего человека", – ощетинился я.

Эти постоянные разговоры о "среднем человеке", о "толпе", о

"стандартном потребителе" выводили меня из себя. Я хотел играть свою музыку и не беспокоиться о том, хватит ли у сантехников и слесарей интеллекта её принять. Чхал я на "среднего человека"!

Мои коллеги, судя по всему, поняли моё настроение, и вопрос о следующей репетиции не поднимался.